Живопись италии 17 века
Итальянское искусство XVII – XVIII веков
Эпохой барокко называют в искусстве Италии XVII столетие. Этот стиль, ставший одним из доминирующих в европейской живописи, характеризуется чувственной полнокровностью мировосприятия, динамизмом художественных решений. С особой полнотой он раскрылся в масштабных градостроительных, архитектурных и живописных ансамблях. Многоликость итальянского искусства определяется разнообразием местных художественных традиций, но, как и в эпоху Ренессанса, в центре внимания художников остается образ человека.
Пьетро да Кортона, архитектор и художник, вошел в историю искусства как автор знаменитых циклов росписей, украсивших дворцы Рима и Флоренции. Его композиция «Возвращение Агари» является превосходным образцом станковой картины мастера, стремившегося придать стилю барокко почти классицистическую строгость решения.
Расцвет стиля барокко связан с творчеством неаполитанца Луки Джордано, работавшего в разных городах Италии и оказавшего влияние на многих художников. Присущие его работам динамика движения и внутренний пафос особенно полно раскрылись в алтарных образах, в циклах монументально-декоративных полотен и стенных росписях. Кисти этого выдающегося мастера в собрании Музея принадлежит несколько произведений, позволяющих судить о масштабе его дарования. Это полотна на аллегорические, евангельские и мифологические сюжеты — «Наказание Марсия», «Брак в Кане Галилейской», «Мучение св. Лаврентия». Лучшим из них, без сомнения, является композиция «Любовь и пороки обезоруживают Правосудие».
Несколькими работами представлена в экспозиции неаполитанская школа, отмеченная самобытностью развития. Политически Неаполитанское вице королевство находилось под властью испанской короны, что наложило свою печать и на развитие искусства. Картина Бернардо Каваллино «Изгнание Илиодора из храма», в которой своеобразно преломились академические традиции, и окрашенные драматизмом работы Андреа Ваккаро («Мария и Марфа») и Доменико Гарджуло («Перенесение ковчега Завета царем Давидом в Иерусалим») свидетельствуют о многообразии художественных поисков внутри отдельных школ.
Стиль барокко дал мощный импульс для расцвета пейзажа, натюрморта, жанровой картины в их неповторимом национальном итальянском варианте.
На рубеже XVII–XVIII веков перед искусством встает задача преодоления академизма, превратившегося в набор отвлеченных формул. В Болонье, этом оплоте академической традиции, Джузеппе Мария Креспи, умело используя игру светотени, по-новому решает религиозные («Святое Семейство») и мифологические сюжеты («Нимфы, обезоруживающие амуров»), наполняя их живым человеческим чувством. Генуэзец Алессандро Маньяско, работавший в Милане, Флоренции, Болонье, опираясь на живописные традиции XVII века, развивал романтические тенденции. Черты гротеска присущи его необычным, написанным нервным подвижным мазком композициям со сценами из жизни монахов и странствующих актеров («Пейзаж с монахами», «Трапеза монахинь», «Ученая сорока»). И даже жизнеутверждающая мифологическая тема «Вакханалии» в интерпретации мастера наполняется чувством глубокой меланхолии. Это полотно художник исполнил в соавторстве с Клементе Спера, автором архитектурных руин.
Период нового подъема приходится на XVIII столетие, когда на итальянской почве утверждается стиль рококо, черты которого окрашивают произведения разных жанров — портрет (Сагрестани «Мужской портрет», Луиджи Креспи «Портрет девушки с корзиной цветов»), изображение сцен повседневной жизни (подражатель Лонги «Встреча прокуратора с женой»), картины на сюжеты из древней истории и мифологии (Крозато «Нахождение Моисея», Питтони «Смерть Софонисбы», Себастьяно Риччи «Сотник перед Христом»). Последний яркий период в истории итальянского искусства связан с Венецией, выдвинувшей в XVIII веке целую плеяду живописцев высочайшего уровня. Особое место среди них по праву занимает Джамбаттиста Тьеполо, выдающийся живописец своего времени, признанный мастер монументально-декоративной живописи, получавший многочисленные заказы из стран Европы. Его кисти принадлежит алтарная композиция «Мадонна с Младенцем и святыми», а также свободно исполненные эскизы «Смерть Дидоны» и «Двое святых».
В разделе XVIII века большой интерес представляют работы римского живописца Панини («Бенедикт XIV посещает фонтан Треви»), который в жанре пейзажей с мотивами руин был предшественником столь высоко ценимого в России француза Юбера Робера.
В Венеции, чья чарующая красота никого не оставляла равнодушным, формируется особое направление пейзажной живописи — изображение города с его дворцами, каналами, площадями, заполненными пестрой живописной толпой. Полотна Каналетто, Бернардо Беллотто, Мариески, относящиеся к жанру архитектурной ведуты, завораживают иллюзорной точностью изображения, тогда как камерные работы Франческо Гварди, называемые пейзажи-каприччо, не столько воспроизводят реальные виды, сколько предлагают вниманию зрителя некий поэтический образ города.
Джанантонио Гварди, в отличие от младшего брата Франческо, получил известность как мастер композиций с фигурами на библейские, мифологические и исторические темы. В экспозиции представлена его картина «Александр Македонский у тела персидского царя Дария», признанная подлинным шедевром мастера. В век карнавала и блестящего расцвета музыки, виртуозно используя язык фактуры и цвета, Гварди создает незабываемую живописную симфонию, пронизанную живым движением человеческого чувства. На этой высокой ноте заканчивается период величайшего расцвета итальянского искусства, начало которому было положено эпохой Ренессанса.
Итальянская живопись 17-го века
На рубеже 16-17 веков в живописи Италии возникают два художественных направления: одно связано с искусством Караваджо, второе — с творчеством братьев Караччи. Деятельность этих мастеров не только в значительной степени определила характер итальянской живописи. Но и оказала воздействие на искусство всех европейских художественных школ 17 века.
Сущность реформы Караваджо заключалась в совершенно безоговорочном признании эстетической ценности реальной действительности, к изображению которой он обратился в своей живописи. Опыты Караваджо на раннем этапе творчества — один из источников развития бытовой жанровой живописи в искусстве 17 века, например картина «Гадалка».
Однако в живописи на традиционные сюжеты Караваджо остается верен себе — он «перевел» Священную Историю на народный язык. Искусство Караваджо породило целое направление — караваджизм, получивший распространение не только в Италии, но и в Испании, Фландрии, Голландии, Франции.
Караваджистами называют как истинных последователей, постигших сущность реформы Караваджо (Орацио Джентилески, Джованни Серодине), так и многочисленных подражателей, заимствующих мотивы и приемы из произведений художника.
В 17 веке в Италии выразительно развитая форма барокко с присущей ей ощущения «естественности» стирала как бы грань между иллюзией и реальностью. Классицизм и реализм — свойственные той эпохе тенденции, противопоставлялись стилю барокко или другим компонентам этого стиля. Великий пейзажист Сальватор Роза, Алессандро Маньяско, Джованни Серодине, Доменико Фетти — вот далеко неполный список последователей Караваджо.
Итальянский художник Микеланджело Меризи да Караваджо (1573-1610) является крупнейшим мастером реалистического искусства 17- го века. Он становится истинным наследником Возрождения, будучи бунтарем в искусстве и в жизни он смело ломает академические каноны. В картине раннего его творчества «Гадалка» он описывает женщину в белой кофте, которая предсказывает молодому человеку, одетому в шелковый камзол плащ и в шляпе со страусовым пером его судьбу.
Герои художника обычные люди, он старается приодеть их в красивые одежды и сделать как можно миловиднее. В картине Караваджо «Успение Марии» в первую очередь обращают на себя внимание апостолы, убитые горем и собравшиеся вкруг умершей Божьей Матери. Богородица лежит в алых одеждах, руки безвольно обвисли, глаза закрыты, бледный вид, подчеркнутый примененным алым цветом, типичным для работ Караваджо.
В помещении столпились пришедшие попрощаться с покойницей. Лысые головы мужчин склонились в скорбном молчании, кое-кто, горюя, смахивает слезу. На маленьком стульчике сидит скорбящая девушка. Сломленная горем, она положила свою голову на руки и плачет.
Репродукция картины Караваджо «Смерть Марии»
Самый интересный из всех мастер — караваджист Джованни Серодине (1600-1630). Родившийся в Северной Италии, обучаясь в Риме, и увлекшись караваджизмом, юноша выработал собственный стиль написания картин.
Фото картины Джованни Серодине «Христос, проповедующий в храме»
В картине «Христос, проповедующий в храме» резкий свет выявляет выразительную палитру Серодине, в которой преобладают коричневатые и красноватые тона. Драматический световой эффект предвосхищает картины Рембранта. Серодине пишет стремительными сильными мазками, придавая его образам драматическую напряженность, а цвет и свет придают органичность живописному единству.
Наряду с реалистичным искусством стиля Караваджо, в 17 веке также обозначилось и другое художественное явление, такое как болонский академизм, возникший в тесной связи с формированием нового стиля в архитектуре и живописи — барокко. В этом преуспели художники — братья Агостино и Аннибале Караччи и их брат Лодовико Караччи. Братья старались использовать ренессансное наследие, особенно талантливым был Аннибале Караччи. Он являлся фактически ведущей фигурой в новом течении. Аннибале Караччи создавал торжественное монументальное искусство, особенно применяемое в росписях церквей, дворцов и алтарных образов. Создается новый алтарный тип картины, например, «Мадонна, являющаяся святому Луке».
Репродукция Аннибале Караччи «Мадонна, являющаяся святому Луке».
Тосканец же художник Орацио Джентилески (1565-1639), который родился в Пизе, навсегда сохранил черты тосканской культуры: вкус к утонченным драпировкам, четким формам, холодным цветам. Он также был подражателем Караваджо, но более обращал внимание на идиллическую передачу образов как, например, в картине «Отдых на пути в Египет»
Фото картины Орацио Джентилески «Отдых на пути в Египет»
Жанрово-реалистические искания наиболее отчетливо выразились в творчестве художника Доменико Фетти (1589-1623). Фетти отдавал дань и реалистичному караваджизму и барочной живописи; в его работах наиболее заметно влияние венецианских художников Рубенса и пейзажиста Эльсгеймера. Сам Фетти проявился как превосходный колорист, пишущий небольшими вибрирующими мазками и оживляющие холсты голубовато-зеленые и коричнево-серые цвета красок. Он больше стремится писать жанрово-лирические образы, трактуя образы религиозные, как например, в картине «Притча о потерянной драхме».
Репродукция картины Доменико Фетти «Притча о потерянной драхме».
Просто и поэтично рассказывает художник о притче с потерянной драхмой. В пустой почти комнате молодая женщина, молча, склонилась в поиске монеты. Поставленный на пол небольшой светильник освещает фигуру и часть помещения, образуя при этом причудливую колеблющиеся тени на полу и стене. На границах соприкосновения света и теней загораются золотистые, белые и красные цвета живописи. Картина кажется согретой мягким лиризмом.
С именем Сальватора Роза из Неаполя (1615—1673) часто связывают представления о так называемых романтических пейзажах и вообще о характерном «романтическом» направлении в живописи 17 — го века.
Живописное творчество Сальватора Роза очень неровное и противоречивое. Он работал в самых разных жанрах — историческом, портретном, батальном и пейзажном, а еще он писал картины на религиозные сюжеты. Многие его работы находятся в как бы зависимости от академического искусства. Другие же свидетельствуют об увлеченности караваджизмом. Такова, например, картина «Блудный сын», где изображен коленопреклоненный молодой пастух рядом с овцами и коровой. Грязные пятки коленопреклоненного блудного сына, изображенные прямо на переднем плане, очень напоминают приемы Караваджо.
Фото картины Сальватора Роза «Блудный сын»
Романтическое описание пейзажа и жанровых сценок в творчестве Роза было как бы оппозицией официальной барочно-академической живописи.
Творческая деятельность братьев Карраччи привлекала к ним в Болонье и в Риме молодых художников, продолжавших идеи Карраччи в монументально-декоративной и пейзажной живописи. Из его учеников и соратников наиболее известные Гвидо Рени и Доменикино. В их творчестве стиль болонского академизма достигает окончательной канонизации.
Гвидо Рени (1575—1642) известный, как автор многих религиозных, а также мифологических работ, умело выполненных, но скучных и сентиментальных. Имя этого одаренного художника стало синонимом всего скучного, безжизненного и ложного, что было в академической живописи.
Фото картины Гвидо Рени « Аврора».
Эта прекрасная композиция, полна легкой грации и движения, она написана в холодной гамме серебристо-серого, голубого и золотистого цвета и хорошо характеризует утонченность и условность стиля Рени, который сильно отличается от грубой пластики и сочных красок чувственных образов братьев Карраччи.
Черты элементов классицизма наиболее полно сказываются в творчестве еще одного представителя болонского академизма —Цампьери Доменико, или Доменикино (1581 — 1641). Являясь учеником Аннибале Карраччи, он помогал ему при росписи галерей Фарнезе, Доменикино пользовался известностью своими знаменитыми фресковыми циклами росписи в Риме и в Неаполе. Большинство его работ мало выделяется на фоне работ других художников академического стиля. Лишь те картины, где большее место отводится пейзажам, не лишены поэтической свежести, например «Охота Дианы»
Фото картины Доменикино «Охота Дианы»
Художник изобразил на картине состязание нимф по меткости в стрельбе, как это было описано в «Энеиде» древнеримским поэтом Вергилием. Одна стрела должна была попасть в дерево, другая — в ленту, а третья — в парящую птицу. Диана, продемонстрировала свои умения, и не скрывает своей радости, потрясая в воздухе луком и колчаном.
Италия, играя ведущую роль в живописи, архитектуре и культуре западноевропейских стран в эпоху Возрождения, к концу XVII века постепенно теряет ее. Но она еще долгое время всеми признается законодательницей художественного вкуса и на протяжении нескольких столетий в Италию прибывают целые толпы паломников от искусства, в то время как на художественной арене стран Европы возникают могущественные новые школы.
Ссылки:
От: Максименко В.,  41447 просмотров
Итальянское искусство XVII века
Центром развития нового искусства барокко на рубеже XVI— XVII столетий был Рим. Архитектура этого города в XVII в. представляется типичной для эпохи барокко.
Архитекторы барокко включают в целостный архитектурный ансамбль не только отдельные сооружения и площади, но и улицы. Начало и конец улиц непременно отмечены какими-либо архитектурными (площади) или скульптурными (памятники) акцентами. Доменико Фонтана применяет впервые в истории градостроительства трехлучевую систему улиц. Обелиски и фонтаны, поставленные в точках схода лучевых проспектов и в их концах, создают почти театральный эффект уходящей вдаль перспективы. Принцип Фонтана имел огромное значение для всего последующего европейского градостроительства.
В эпоху раннего барокко не столько были созданы новые типы дворцов, вилл, церквей, сколько усилен декоративный элемент. Интерьер многих ренессансных палаццо превратился в анфиладу пышных покоев, усложнился декор порталов.
Особого размаха достигла архитектура вилл с их богатым садово-парковым ансамблем. Центральная подъездная дорога, парадный зал виллы и главная аллея парка по другую сторону фасада проходят по одной оси.
В период зрелого барокко, со второй трети XVII в., более пышным становится архитектурный декор. Украшается не только главный фасад, но и стены со стороны сада.
В культовом зодчестве зрелого барокко пластическая выразительность и динамичность усиливаются. Прямые плоскости сменяются выгнутыми, чередование выгнутых и вогнутых плоскостей также усиливает пластический эффект.
Самым тесным образом с архитектурой связана скульптура. Художником, который соединял в себе дарование и того и другого, был Джованни Лоренцо Бернини (1598—1680). В большой степени благодаря церквам, построенным по его проекту, католическая столица и приобрела барочный характер (церковь Сант Андреа аль Квиринале, 1658—1678).
Ему принадлежит типичнейшее создание барокко — ослепляющая декоративным богатством разнообразных материалов, безудержной художественной фантазией сень-киворий в соборе св. Петра (1657—1666).
Но главное создание Бернини — это грандиозная колоннада собора св. Петра и оформление гигантской площади у этого собора (1656—1667).
Бернини был не менее знаменитым скульптором. Но его образ Давида, например, звучит иначе, чем у Донателло, Вероккио или Микеланджело. Его тонкие губы упрямо сжаты, маленькие глаза зло сузились, фигура предельно динамична, тело почти повернуто вокруг своей оси.
В его алтарных образах, созданных с тем же декоративным блеском, что и другие скульптурные работы, языком барочной пластики (иллюзорная передача фактуры предметов, любовь к сочетанию разных материалов не только по фактуре, но и по цвету, театрализация действия, общая «живописность» скульптуры) всегда четко выражена определенная религиозная идея («Экстаз св. Терезы» в церкви Санта Мария делла Витториа в Риме).
В живописи Италии на рубеже XVI—XVII вв. возникают два главных художественных направления: одно связано с творчеством братьев Карраччи и получило наименование «болонского академизма», другое — с искусством одного из самых крупнейших художников Италии XVII в. Караваджо.
Аннибале и Агостино Карраччи и их двоюродный брат Лодовико в 1585 г. в Болонье основали «Академию направленных на истинный путь», в которой художники обучались по определенной программе. Принципы болонской Академии, которая явилась прообразом всех европейских академий будущего, прослеживаются на творчестве самого талантливого из братьев — Аннибале Карраччи (1560— 1609). Карраччи тщательно изучал и штудировал натуру. Он считал, что натура несовершенна и ее нужно преобразить, облагородить для того, чтобы она стала достойным предметом изображения в соответствии с классическими нормами. Аннибале Карраччи явился также создателем так называемого героического пейзажа, т. е. пейзажа идеализированного, выдуманного. Идеи Карраччи были развиты рядом его учеников (Гвидо Рени, Домени-кино и др.), в творчестве которых принципы академизма были почти канонизированы и распространились по всей Европе.
Микеланджело Меризи, прозванный Караваджо (1573—1610), — художник, давший наименование мощному реалистическому течению в искусстве, которое обрело последователей во всей Западной Европе. Метод Караваджо был антиподом академизму, и сам художник бунтарски восставал против него, утверждая свои собственные принципы. Отсюда обращение (не без вызова принятым нормам) к необычным персонажам вроде картежников, шулеров, гадалок, разного рода авантюристов, изображениями которых Караваджо положил начало бытовой живописи глубоко реалистического духа, сочетающей наблюдательность нидерландского жанра с ясностью и чеканностью формы итальянской школы.
Но главными для мастера остаются темы религиозные — алтарные образа, — которые Караваджо воплощает с истинно новаторской смелостью как жизненно достоверные. В «Евангелисте Матфее с ангелом» апостол похож на крестьянина.
У Караваджо сильная пластическая лепка формы, он накладывает краску большими, широкими плоскостями, выхватывая из мрака светом наиболее важные части композиции. Эта резкая светотень, контрастность цветовых пятен, крупные планы, динамичность композиции создают атмосферу внутренней напряженности, драматизма. Для зрелого творчества мастера характерны монументальность, величественность композиций, скульптурность формы, классическая ясность рисунка. Вместе с тем градации света и тени становятся мягче, цветовые нюансы — тоньше, пространство — воздушнее («Успение Марии», 1606).
Искусство Караваджо породило и истинных последователей его художественного метода, получившего название «караваджизма». Из наиболее серьезных его последователей в Италии можно назвать Креспи, Джентиллески, всех венецианских «тенебристов»; в Голландии — Тербрюггена и вообще всю так называемую «утрехтскую школу кавараджистов». Влияние Караваджо испытали молодой Рембрандт, в Испании — Веласкес, Рибера, Сурбаран.
С 20—30-х годов в Италии начинается формирование стиля барокко, в основе которого лежала академическая система болонцев. Монументально-декоративная живопись Гверчино с его реалистическими типажами и караваджистской светотенью, Пьетро ди Кортона, Луки Джордано, станковая живопись наиболее близкого Караваджо Бернардо Строцци, прекрасного колориста Доменико Фети, испытавшего сильное влияние Рубенса (как, впрочем, и Строцци); несколько позже, в середине века, появились блистательные по своим колористическим достоинствам, мрачно-романтические композиции Сальватора Розы.
В последней трети XVII в. в искусстве итальянского барокко намечаются определенные изменения. В композициях, как монументально-декоративных, так и станковых, все чаще побеждает холодность, риторичность, ложный пафос.
Творчество Караваджо
Барокко было господствующим стилем итальянского искусства 17 века, и прежде всего в архитектуре и скульптуре. Но наряду с ним существовало реалистическое направление, которое нашло наиболее полное выражение в произведениях художника Караваджо, оказавшего громадное воздействие на развитие всей реалистической живописи Европы.
Микеланджело Меризи да Караваджо (1573–1610), прозванный так по местечку в Ломбардии, откуда был родом, получил художественное образование в Милане. Биографы рисуют его человеком бурного неуживчивого характера, неистового темперамента, необычайно упорным в достижении поставленной цели. Всю жизнь сохранял он верность своим убеждениям и внутреннюю независимость. Караваджо был художником огромной творческой смелости. Прекрасно зная жизнь простого народа, Караваджо сделал его своим героем. Первые годы жизни художника в Риме, куда он прибыл около 1590 года, были суровыми. Для заработка он писал цветы и фрукты на картинах других художников, а затем стал самостоятельно создавать своеобразные жанровые сцены и натюрморты. Изображая уличных мальчишек, посетителей кабачков, корзины с фруктами, он одним из первых утвердил право на существование этих жанров. Главное в произведениях Караваджо – не повествование, но характерный типаж.
К числу таких картин относится «Юноша с лютней» (около 1595, Санкт-Петербург, Эрмитаж). Перед ним на столе лежат скрипка, ноты, фрукты. С отточенным мастерством написаны все эти предметы в своей плотной округлости, вещественности, осязаемости. Светотенью пролеплено лицо и фигура, темный фон подчеркивает насыщенность выступающих вперед светлых тонов, предметность всего представленного. Караваджо утверждает превосходство непосредственного воспроизведения жизни. Болезненному изяществу еще распространенного маньеризма и патетике развивающегося барокко он противопоставляет простоту и естественность повседневного. Обобщая формы, выявляя существенное, он наделяет значительностью и монументальностью самые простые предметы. Композиции Караваджо со срезанными по пояс фигурами точно построены, в них есть строгая закономерность, целостность, замкнутость, сближающие Караваджо с мастерами Возрождения. Это придает монументальность и значительность не только его бытовым, но и религиозным сценам, таким, например, как «Неверие Фомы» (около 1603, Флоренция, Уффици; вариант – Потсдам, картинная галерея Сан-Суси).
Удивительная конкретность и материальность форм отличают заказные религиозные произведения художника, принесшие ему скандальную известность необычной жизненностью и демократизмом. Смело трактует Караваджо религиозные образы, не боясь грубости и резкости, сообщая им черты сходства с простонародьем. Он находит своих героев среди рыбаков, ремесленников, солдат – людей цельных, наделенных силой характера. Резкими контрастами светотени он усиливает мощную, почти пластическую моделировку форм, приближая фигуры к переднему плану картины, показывая их в сложных ракурсах, подчеркивает их значимость, монументальность.
Как жанровая сцена решена композиция «Призвание апостола Матфея» (1599–1600, Рим, капелла Контарелли в церкви Сан-Луиджи деи Франчези, где изображены двое юношей в модных по тем временам костюмах, с любопытством взирающих на входящего Христа. К Христу обратил взор Матфей, в то время как третий юноша, не поднимая головы, продолжает подсчитывать деньги. Яркий луч света, проникнув в открытую дверь, вырывает из мрака комнаты живые, острохарактерные фигуры. Светотеневое решение способствует не только выявлению объемов форм, но ж усиливает драматическую действенность, эмоциональность изображения.
Крепкими, полнокровными людьми предстают в произведениях Караваджо святые и великомученики: простодушный грубоватый Матфей, суровые, вдохновенные Петр и Павел. Ничего необычного нет и в их пластически-осязаемых фигурах. Большая часть композиции «Обращение Павла» (1600–1601, Рим, церковь Санта-Мария дель Пополо) занята изображением копя, под копытами которого видна озаренная ярким светом фигура распростертого молодого Павла, представленного в необычайно сложном ракурсе. Используя оптические эффекты, художник добивается монументальности и силы общего решения.
В поздних работах Караваджо усиливается драматизм мировосприятия и вместе с тем проявляется еще большее тяготение к монументализации. Единство и напряженность действия, настроения, законченность и неповторимость композиционных построений, поразительная мощь светотеневой моделировки сообщают им характер реальных сцен, полных больших чувств и мыслей. От картины к картине нарастает трагическая сила образов Караваджо. В картине «Положении во гроб» (1604, Рим, Ватиканская пинакотека) на глубоком темном фоне ярким светом выделяется тесно сплоченная группа близких Христу людей, опускающих его тело в могилу. Они грубоваты и сдержанны в своих чувствах, но движение каждого отмечено особой собранностью. И только воздетые в патетическом порыве отчаяния руки Марии оттеняют суровую скорбь остальных персонажей, составляя контраст с давящей тяжестью безжизненного тела Христа. Могильная плита, у края которой остановились несущие тело, подчеркивает статуарность, монолитность всей группы, уподобленной своеобразному монументу. Точка зрения снизу усиливает впечатление величественности.
Огромной эмоциональности добивается художник в композиции «Успение Марии» (1605–1606, Париж, Лувр), захватывающей искренностью переживаний, которые выражены в позах, жестах, лицах скорбных учеников Христа, окруживших ложе усопшей. Все здесь подчинено выражению горестного сознания трагичности жизни, неизбежности ее конца. По существу, это образы мужественных людей из народа, наделенные глубиной восприятия, значительностью и вместе с тем непосредственностью выражения сложных душевных движений. Острота наблюдений в характеристике каждого персонажа соединяется с монументальной лаконичностью и трагическим величием.
Суровый реализм творчества Караваджо не был понят его современниками, приверженцами «высокого искусства». Обращение к натуре, которую Караваджо сделал непосредственным объектом изображения в своих произведениях, и правдивость ее трактовки вызвали множество нападок на художника со стороны духовенства и официальных лиц. Вспыльчивый нрав Караваджо и постоянные столкновения с окружающими усугубляли жизненные трудности. Убив во время игры в мяч своего партнера, он был вынужден бежать из Рима. Последние годы его жизни прошли в скитаниях.
Воздействие творчества Караваджо на развитие реализма в европейском искусстве было огромным. В самой Италии нашлось много его последователей, получивших название караваджистов. Но еще значительнее было его влияние за рубежами Италии. Ни один крупный живописец того времени не прошел мимо увлечения караваджизмом, явившимся важным этапом на пути европейского реалистического искусства.
Итальянская живопись в XVII и XVIII веках
XIV-Сеттеченто
1 — Обзор истории живописи Италии. XVIII век
Углубление в познание живописи XVIII века, замечаемое за последние годы, и все вызванные этим переоценки обнаружили, что итальянцы и в эпоху рококо были лучшими техниками в Европе. Но, кроме того, целая плеяда итальянских мастеров этого времени оказалась своеобразными и прекрасными поэтами. Перед тем, как окончательно распроститься с европейской гегемонией, итальянская живопись упорно сохраняет в продолжение всего XVIII века свое первое место рядом с французской, безусловно перегоняет Испанию и Нидерланды и находит даже возможным дать иллюзию жизненности классицизму. Лишь в связи со своим полным политическим и экономическим падением (что особенно сказалось после разгрома Наполеоновской империи) она смиряется, уходит на второй и даже на третий план, но и тут еще долгое время не теряет некоторых преимуществ в смысле чисто ремесленных знаний.
Само забвение, которое постигло искусство сеиченто и сеттеченто, отчасти основано на упадке в итальянцах «сил восприятия», того, что называется художественным пониманием. В XVII веке итальянцы, более, чем кто-либо, плененные ложным великолепием академизма, пропустили без настоящего внимания самые живые и красивые явления, все подлинное в живописи. Чем были для них Фети, Кастильоне, Креспи или Маньяско? Так и в XVIII веке, если они и «торговали» охотно своими гениями — Тиеполо, Каналетто, Гварди, то сами они все же не знали им настоящей цены и предпочитали им всех тех, кого отмечала их запутавшая сеть схоластических предрассудков. Наконец, в XIX веке, потеряв в себя веру, итальянцы даже стали стыдиться своих дедов и прадедов, окружая почетом лишь более отдаленных предков. Недаром теперь именно в Венеции труднее всего найти произведение Гварди или Тиеполо — все растаскали по всему свету более самостоятельные и изысканные ценители: французы, немцы, англичане и американцы; остались лишь «недвижимые» фрески. Показательно и то, что большинству из «первых» талантов итальянского сеттеченто пришлось искать заработка за границей (обоим Риччи, обоим Каналетто, Карлоне и бесчисленным комаскам, всем трем Тиеполо), а что первые художники своего времени: Гварди, Пьяцетта и Лонги — влачили у себя дома скромное существование мелких бюргеров. При этом заметим себе, что, в сущности, «итальянская» живопись XVIII века почти вся сводится к венецианской, к тому, что осталось жить по инерции в некогда самом жизненном из культурных очагов не только Италии, но и всей Европы.
Особенно характерно для положения художественных дел в Италии XVIII века то, что лучших мастеров можно без всякого труда зачислить в специалисты: Каналетто, Беллотто и Гварди в видописцы, Паннини, Пиранези и Гонзаго в перспективисты, Риччи, Тиеполо, Карлоне в декораторы., Лонги и Гецци в жанристы, Ротари, Розальбу в «живописцы головок» и т. д. Процесс дифференциации и специализации дошел до крайних пределов, и специальностями оказались поглощены лучшие таланты. Прежние же всеохватывающие гении сделались крайней редкостью, и едва ли не единственным таким гением за XVIII век является Тиеполо.
Проследив историю декоративной живописи в Италии до рубежа XIX века, мы имели случай познакомиться с рядом крупных художников, выдвинувшихся в трудном и ныне забытом деле стенописи вплоть до Камуччини. Мы узнали также нескольких мастеров, работавших в первые годы XVIII века преимущественно в менее видных областях и уже способствовавших выработке особого «вкуса века». Сюда относятся: Маньяско, Джузеппе Креспи, и к ним же нужно отнести еще и мощного портретиста Гисланди, беседа о котором отложена до «истории портрета».
Ныне нам следует заняться остальными «славами» сеттеченто, ставшими таковыми лишь за последние десятилетия. Мы узнаем лучших представителей пейзажа — как «чистого», так и «архитектурного», и мы узнаем художников, черпавших свое вдохновение в окружающей жизни. Одного из последних мы также успели встретить в главе о «бамбоччистах» — Франческо Лондонио, писавшего скромные картины из жизни крестьян и торговцев; нам предстоит теперь познакомиться с группой, имеющей более светский характер.
Итальянский пейзаж в XVII в., как самостоятельная отрасль, влачит скорее жалкое существование. Правда, столетие открывается с реформы в этой области Караччи и Альбани, которые составляют род кодекса формул пейзажа «благородного стиля»; правда, и кроме них мы найдем ряд красивых пейзажей у учителя Клода Лоррена (и многих других французов и итальянцев) — Тасси 233 , у Гримальди Болоньезе 234 , у Локателли 235 , у Пьерфанческо Молы и особенно у Сальватора Розы и его аколитов 236 . Однако что значит все это в сравнении с достижениями в той же области и за тот же период времени в других странах, особенно в Нидерландах и во Франции? И не странно ли, что даже пребывание в продолжение многих лет таких великих и жизненных поэтов, как Эльсгеймер, Пуссен, Клод Лоррен и Бот, не расшевелило в итальянцах способности прислушиваться к вещим голосам природы? Даже лучшие пейзажи Караччи, Гримальди или Молы уступают созданиям Клода в смысле своей прочувствованности и убедительности, и даже знаменитые «разбойничьи местности» Розы кажутся «театральными», если их сопоставить с живой правдой голландцев.
1 — Обзор истории живописи Италии. XVIII век
233 Agoetmo Tassi, о котором Бальдинуччи говорит, что он изобрел особые правильные способы рисовать базы и капители (не на глаз, как это делали другие пейзажисты) и «охотно давал советы и уроки, особенно что касается перспективы», родился в 1566 г., умер в 1644 г. Считается учеником Бриля. Отличался очень предосудительными нравами и в юности был приговорен к каторге; в дни папы Павла V (1605-1621 гг.) был излюбленным декоратором в Риме (им расписана в 1619 г. вилла Ланте); особенно охотно писал морские гавани и архитектурные trompe lоеilи; заподозренный в соблазне дочери своего друга Орацио Джентилески — Артемизы (впоследствии известной художницы), подвергнут битью кордой: дом Тасси у Porto del Popolo был местом сходки самых темных личностей, от которых неоднократно приходилось страдать самому хозяину. Значение Т. было бы для нас более ясным, если бы сохранилось больше его достоверных произведений. Среди учеников Тасси мы находим, кроме Клода Лоррена, и лучшего неаполитанского перспективиста, обычного сотрудника Спадаро, — Вивиани Кодагора-Кодацци.
234 Giovanni Francesco Grimaldi, прозванный «il Bolognese», родился в Болонье в 1606 г.; считается учеником братьев Караччи, из которых, однако, он мог застать в живых одного Лодовико; в Риме мастер занял очень выдающееся положение, пользуясь покровительством Иннокентия X, для которого Г. работал в Ватикане и в Квиринале; для племянника папы, князя Памфили, Г. расписал виллу Bel Respiro; в 1648 г. мастер принимает приглашение кардинала Мазарини и отправляется в Париж; по возвращении в Рим он пользуется покровительством Александра VII и Климента IX. Умер Г. в Риме в 1680 г. «Болоньезе Гримальди» отлично владел не только элементами пейзажа, но и человеческой фигурой, в этом убеждают его картины в Дармштадтской галерее, фрески во дворце Квиринала, а также многочисленные его рисунки с натурщиков и его гравюры. Пейзажи Гримальди, выдержанные в красивой, широкой манере, представляющей нечто среднее между работами Караччи и Молы, украшают галереи Лувра, Боргезе в Риме, Эдинбурга и др.
235 Andrea Locatelli, или Lucatelli, родился в Риме в 1660 г.; сын и ученик живописца Пиетро Л., ученика и подражателя Пиетро ди Кортоны (умер после 1690 г.); вторым учителем мастера был П. Анези; умер Л. в 1741 г. в большой нужде, в которой повинен его причудливый характер и слишком разборчивое отношение к покупателю. Картины отличного художника отсутствуют в больших музеях. Три красивых пейзажа украшают музей Академии Художеств.
236 Среди этих «аколитов» Розы интересным мастером представляется Filippo Napohtano Liagno, или Llanosu dAngeli, работавший в Неаполе и во Флоренции и умерший юным в Риме: возможно, что он был предшественником Розы (по одним сведениям, он родился еще в конце XVI в.), возможно — что его современником. Существует автопортрет Филиппе (его ли?) в Уффици, подписанный «Filippo dAngeli Romano, 29 Nov. 1622», ряд гравюр (в галерее Корсики) и ряд изящных рисунков (марин во вкусе Клода) в Лувре.
Читайте далее:
