Воительница из мифов

По средневековой литературной традиции дева-воительница, лишаясь невинности, лишалась и своей воинской силы, становясь обычной женщиной. Тем не менее, это условие соблюдения девственности не обязательно встречается. Точно также не является обязательным принадлежность к королевскому роду, хотя в классических примерах выполняются оба требования. В древних легендах встречается мотив сватовства героя к подобной деве, которая соглашается на брак только под условием, что он превзойдет её в типично мужских боевых искусствах — причем она оказывается настолько сильной, что жених может победить её только хитростью.

Общепринятых гипотез о истории сложения данного женского образа, его предпосылках и развитии нет. Существует несколько разных версий происхождения, а также и мнений о том, насколько значимой подобная концепция была вообще.

Например, Пегги Сэндей выдвигает идею о том, что общества, в которых доминировали ритуалы поклонения Природе, были гиноцентрированными, и что модель такого общества можно увидеть в древнескандинавском язычестве и северной викке (природной магии), получившим отражение в мифологических образах северных дев-воительниц, валькирий [1] . Таким образом, подобные образы дев-воительниц — пережиток служительниц религиозного культа, магического обряда.

А И. М. Дьяконов при сравнительном анализе «архаических мифов Востока и Запада», выделил среди женских мифологических персонажей две категории: «дев-воительниц» и «матрон»-«матерей/супруг» [2] ; первая категория по его версии восходит к возрастной группе девушек, сопровождающих юношей в «мужском доме» (ганика у индоариев, гетеры у греков и т. п.), пользующихся половой свободой и связанных с боевыми дружинами. Мифологические воплощения таких социальных групп индийские апсары, ирландские сестры Морриган и т. п. персонажи, уносящие убитых с поля боя [3] [4] «. По этой версии, образ дев-воительниц получается воспоминанием о реальных боевых подругах, сопровождавших воинов в походах.

В мировой литературе (преимущественно европейской) прослеживается четкая магистральная линия преемственности подобного сюжета. Амазонки древнегреческих мифов проникают в средневековый рыцарский роман, после чего архетип воскрешается уже в ХХ веке, когда общество требует нового женского образа.

Существует отдельное ответвление, которое стоит отметить, как характеризующее определенную стадию. Саги о девах-воительницах составляют отличительную особенность средневековой исландской литературы. «Если в других литературных традициях эпизодически встречаются образы строптивых принцесс, укрощаемых женихами, то в исландской словесности возникает особая разновидность жанра рыцарской саги — рассказы о единовластных правительницах своих стран, вообще не желающих слышать о браке, ибо замужество грозит им ослаблением власти и утратой социального статуса. Они не только категорически отказывают женихам, но и подвергают их словесным и физическим унижениям. В рыцарских сагах для героинь таких рассказов существует специальное обозначение — meykongr „дева-правительница“, сами же они знаменательно именуют себя „королем“ (kongr), но не „королевой“ (dróttning)» [5] .

Современность

В массовую культуру стереотип воительницы, активно участвующей в сюжете, как считается, проник в 1970-е гг. в связи с всплеском феминистского движения в западной цивилизации [6] . К этому моменту публика начала уставать от типичной героини — пассивной девы в беде, крепко связанной с мужчиной-защитником. Этот тип вышел из моды, и создатели нового образа нашли вдохновение в греческой мифологии.

Данный женский стереотип изображает выдающуюся и независимую женщину, которая стремится достигнуть своих целей и позиционируется как антипод типичным ролям, созданным в рамках традиционной патриархальной социальной модели. Подобная героиня фигурирует в мирах героического фэнтези или в исторических романах на тему Средневековья — то есть в ситуациях, где очевидны её физические навыки. Этот образ может эффективно использоваться и в произведениях о современном мире, например в фильмах в жанре girls with guns. В отличие от других женских активных образов — роковая женщина или девчонка-сорванец, дева-воительница продолжает заниматься традиционно мужскими делами, причем без потери женственности [7] . Кроме того, в масс-культуре совсем теряется идея средневековой куртуазной любви к подобной прекрасной принцессе.

Исторические примеры

Фактически в реальной истории примеры подобных реальных персонажей чрезвычайно редки. Хотя иногда дворянки сопровождали армию и возможно участвовали в общественной жизни, все же настоящий бой, с его насилием и физическими нагрузками, считался непристойным и неподходящим занятием для женщин.

Все же можно перечислить несколько примеров:

китайская принцесса Пиньян (Princess Pingyang), которая собрала и возглавила собственную армию во время восстания. Позже её отец стал императором Гаоцзу.
ионийская царица Артемизия Карийская, которая сопровождала Ксеркса в его походе и командовала в Саламинской битве пятью собственными судами. Хотя реальность её подвигов ставится историками под сомнение, тем не менее, считается, что именно она стала поводом к произнесению проигравшим Ксерксом фразы: «мои мужчины стали женщинами, а женщины — мужчинами».
спартанка Архидамия, которая сражалась с Пирром во время осады Лакедемона во главе отряда своих соотечественниц.
британская королева Боадицея
британская королева Гвендолен
вьетнамские воительницы сёстры Чынг, возглавившие национально-освободительную войну против ХаньскогоКитая в 39-43 гг. н. э.
царица ПальмирыЗенобия (араб. Зейнеб), в 268—272 гг. н. э. воевавшая с Римом
мусульманская принцесса Амина (Amina)
Этельфледа, дочь Альфреда Великого
царица Кедара Забибе
царица саков-массагетов Томирис
аравийская царица Шамси
Жанна д’Арк и её легенда представляет собой пример соединения как реальных предпосылок, так и архетипических черт. Например, одна из версий ей приписывает королевское происхождение.
Мандухай Мудрая, монгольская княжна, разгромившая в нескольких битвах подряд врагов своего малолетнего воспитанника и будущего мужа Даян-хана — племена ойратов.
Надежда Дурова — кавалерист-девица. К моменту бегства в армию была замужней женщиной и имела сына, что обычно «исчезает» при беллетрезации её образа, возможно, в соответствии с архетипом.
Малалай — народная героиня пуштунов, участница второй англо-афганской войны, участница битвы при Майванде (1880 год) [8][9]
Нго Тхи Туэт — девушка-боец Народно-освободительной армии Южного Вьетнама, в возрасте 17 лет ставшая трижды героем движения Сопротивления.

Женщины-воины в истории человечества

Вы когда-нибудь задумывались о том, почему образ женщины-воина настолько будоражит воображение? У кого-то он вызывает патриархальный гнев и возмущение, у кого-то — любопытство и даже вожделение (фантазии о сексуальной полицейской — из той же серии). Все дело в том, что воительница — это не просто женщина, которой в силу обстоятельств пришлось взять в руки оружие. Это — мощный архетип, который существует столько же, сколько существует цивилизованное человечество. И в истории тому есть масса подтверждений, часто спорных, а потому еще более увлекательных.

Сарматы, кельты и Герардеска

В каменном веке гендерные роли были проще некуда: лохматый и здоровый мужик ловит дичь, пока его лохматая и здоровая женщина сидит в пещере и растит лохматых и здоровых детей или собирает коренья в лесу. Но с развитием общества все становится не так однозначно, особенно у кочевых народов, для которых умение справляться с лошадью стало важнее внешних качеств. Особенно ярким примером тому служат сарматы, ираноязычный народ, две с половиной тысячи лет назад живший на территории современных Украины, России и Казахстана. Их женщины имели высокий социальный статус и участвовали в охоте и войнах наравне с мужчинами.

Они бросали дротики и стреляли из лука, и, как сообщают нам многие из историков Древней Греции, нередко им удаляли правые груди, чтобы все жизненные соки перешли в правую руку, что должно было сделать такую девушку сильной, как мужчина.

Скорее всего, это не более, чем басня, в которую поверили падкие на красочные истории классики. Немного больше доверия вызывает Геродот, который сообщает нам, что замуж сарматская девушка могла выйти, только убив врага. Учитывая воинственность племени, в такое вполне верится. Довольно очевидно, что античным авторам хотелось показать дикость варваров-животноводов, противопоставив их мирным земледельцам, которые прозорливо держали своих женщин в узде.

Вот только сами оседлые народы не всегда придерживались этого правила. Те же кельты были не против того, чтобы их женщины наравне с мужчинами участвовали в боях и походах. Согласно сообщениям античных авторов, кельтские девушки часто бились и боролись друг с другом из-за мужчин, да и с мужчинами вполне могли вступить в бой. Если вспомнить знаменитую Боудикку, возглавившую антиримское восстание, можно сделать выводы, что даже звание военного лидера не было недоступно для женщин. Пожалуй, единственное, в чем были критически ущемлены жены кельтов, так это в том, что им, в отличие от мужчин, не разрешалось драться полностью обнаженными.

Кстати, сами римляне, хотя и не пускали своих женщин в битву, были не против того, чтобы те сражались в качестве гладиаторов.

Судя по всему, это было настолько распространено, что даже свободные гражданки были не против рискнуть жизнью на арене. Об этом свидетельствует закон, принятый в 19 году н. э., согласно которому запрещалось вербовать дочерей и внучек членов сенаторского и вершницкого сословий в гладиаторы. Да и декрет императора Септимия Севера, который в 200 году н. э. полностью запретил женщинам участвовать в гладиаторских боях, говорит о том, что до того явление было очень распространено.

Широко известна история Герардески Манутиус, которая присоединилась к восстанию Спартака, правда, скорее в роли наложницы. Когда рабов разбили, ее прелестями соблазнился генерал Красс. Однако по ходу кампании та, видимо, нахваталась азов гладиаторского искусства. Так что полководец, еще сильнее увлекшись этой женщиной (и, скорее всего, испугавшись за свою жизнь), отправил ее в школу гладиаторов. После обучения Герардеска победила на арене, по одним данным, около 200 противников, пока ее саму не убили двое карликов, один из которых воткнул ей сзади трезубец. Стекая кровью, она упала на песок с поднятым пальцем левой руки. Это был жест, который означал просьбу о помиловании, но разгоряченная толпа жаждала финала, и все, что увидела Герардеска в последние минуты своей жизни, это ладони с опущенными вниз пальцами. Она вызывала восхищение только до тех пор, пока получала победы. Однако такого рода легенды — насчет 200 побед — надо просеивать через сито скептицизма. Известно, что самый знаменитый гладиатор — Фламма — становился рудиарием (тот, кто получал свободу, но возвращался на арену) четыре раза, провел тридцать четыре боя, выиграв двадцать один. Девять сражений закончились вничью, и только четыре он проиграл. Это примерно 10 лет, т.е. в среднем — 3-4 боя за год. Так что количество побед Герардески сильно преувеличено, и, скорее всего, в 8—10 раз.

«Девы щита» и онна-бугэйся

В Средневековье с женщинами-воинами все тоже было в порядке. У викингов (хотя женщине запрещалось выступать в роли мужчин, т.е. носить мужскую одежду и оружие) в женские захоронения иногда помещали наконечники стрел, топоры и копья. Ведь в те времена в могилу клали инструменты, которые могли пригодиться в загробном мире и использовались покойным при жизни. То есть ремесленникам не положат меч, а воину — сельхозинвентарь. К тому же в исландских сагах можно поискать упоминание skjаldmær, то есть «девы щита», «щитоносицы». Но и это еще не все.

В начале 20-х годов нынешнего столетия была прочитана ДНК скелета знатного воина-викинга, раскопанного в одном из курганов еще в 1880-х годах в Бирке, крупном торговом центре шведских викингов IX—X веков. Воин оказался женщиной.

Хотя многие исследователи (в том числе и женщины) в целом довольно скептически относятся к женщинам-воинам в письменных источниках, и не без оснований. Skjаldmær встречаются в сагах о легендарных временах и поэтому уже вызывают сомнения — вполне возможно, что это архетипический персонаж из мифологии. Истина, вероятно, как обычно, лежит где-то посередине. Действительно, в дохристианском германском обществе женщины имели значительно больше прав, чем после, — отсюда, вероятно, и спорадические выступления их с оружием в руках. Но маловероятно, чтобы женщины (тем более в большом количестве) были профессиональными воинами на постоянной основе — скорее, это исключение из правил.

На Востоке в это время происходили подобные вещи — в воинственном обществе женщинам тоже приходилось быть воинственными. Женщины из самурайских родов, которые назывались онна-бугэйся, обучались владению холодным оружием на довольно серьезном уровне. Особенно они преуспели в использовании нагинаты — холодного оружия с длинной ручкой и изогнутым клинком. В течение XI—XVII столетий женщины из самурайских родов тренировали искусство боя различными видами оружия и были готовы, в случае чего, защищать свой дом от неприятеля. Если дела шли особенно плохо, жены помогали мужьям совершить ритуальное самоубийство, а затем и сами отправлялись к праотцам. Причем перед этим они предварительно связывали себе щиколотки веревкой, чтобы даже после смерти выглядеть прилично, как и подобает благородной даме.

Интересна и показательна история Томоэ Годзэн, которая принимала участие в войне Гэмпэй (1180-1185) в качестве старшего офицера, а заодно, по разным версиям, либо любовницы, либо жены Минамото-но Ёсинаки, одного из вождей клана Минамото. В сражениях она участвовала и как стрелок из лука, и как боец ближнего боя, причем в полном доспехе самурая. Когда же Ёсинака потерпел поражение, она либо погибла, либо по его просьбе сбежала, наверное, попутно отрубив не одну вражескую голову.

Одной из самых великих воительниц на Востоке стала китаянка Фу Хао. Она была одной из 60 жен императора У Дина (1250—1192 годы до н. э.), А стала первой в китайской истории женщиной-полководцем. Однажды во время одной из войн она попросила мужа отправить ее на фронт — просьба эта для Китая тех пор звучала как безумие. Но, на удивление императора и всего китайского народа, духи дали на это согласие. Через пару месяцев Фу Хао уведомила мужа о своей победе. После этого император разрешил жене управлять десятой частью армии. Постепенно армия Фу Хао увеличилась до 13 000 человек — большая цифра для того времени. Все без исключения солдаты, пусть и по приказу правителя, но подчинялись одной женщине, что для Китая того времени является очень необычным фактом. Кроме того, император настолько преклонялся перед женой, что позволял ей большую часть времени проводить в военных походах, а жить в доме своих родителей. Фу Хао участвовала во множестве сражений и побеждала более чем в 20 странах.

Кроме того, без отрыва от военных будней она родила императору четырех сыновей. Умерла женщина-полководец в возрасте 30 лет.

Екатерина-дуэлянтка

В эпоху Возрождения и в Западной Европе, и в России благородные дамы не только манерничали при дворе и восхищались произведениями поэтов и художников, но и резали друг друга на дуэлях из-за мужчин. Часто такие бои проводили обнаженными, полностью или до пояса, потому что женская одежда была совершенно непригодна для любой физической активности. Та же будущая российская императрица Екатерина Вторая в своей молодости билась на дуэли с троюродной сестрой, да и позже смотрела на женские поединки сквозь пальцы. В период ее царствования в России было проведено как минимум двадцать женских дуэлей, три из которых закончились смертями.

Приблизительно в то же время в самом сердце Африки сложилась совершенно уникальная ситуация. В XVIII-XIX веках личная охрана царя Королевства Дагомея (сегодня это территория Республики Бенин) состояла исключительно из женщин, точнее его псевдо-жен, которых было от четырех до шести тысяч.

Формально гарем (а на деле личные карательные войска или королевская гвардия) составлял до трети всей армии Дагомеи и существовал в том числе и на случай армейского переворота. Считалось, что женщины-воины будут преданы своему мужу до последнего. Чаще всего так и получалось. Назывались эти женские отряды «n’nоnmіtоn», что с местного языка переводится как «наши матери», что было не добродушной кличкой, а вполне формальным названием этих подразделений. Амазонки принимали присягу девственницы, прикосновение к ним каралось смертью. Этим женщинам было запрещено выходить замуж или иметь детей, пока они служили, считалось, что они замужем за королем. Их визитной карточкой было мгновенное отсечение головы.

Только самые сильные, здоровые и смелые девушки избирались для тщательной подготовки, которая превращала их в машины для убийства, наводившие ужас на всю Африку более двух веков. Их учили быть сильными, быстрыми, безжалостными и способными выдерживать нестерпимую боль. Упражнения чем-то напоминали гимнастику и включали в себя прыжки через стены, которые устилались колючей акации. Также женщин отправляли на так называемые голодные игры, где они проводили по 10 дней в джунглях, имея при себе только мачете. После таких тренировок они становились фанатичными бойцами. Чтобы доказать, чего стоят, они должны были стать в два раза выносливее мужчин. Дагомейские амазонки стояли в бою до последнего, и если от короля не поступал приказ отступать, они никогда не сдавались.

Даже после усиления колониальной экспансии Франции в Африке в 1890-е годы амазонки продолжали вызывать страх. Солдат французской армии, которые затягивали кого-нибудь из них в постель, находили утром с перерезанными глотками. Во времена франко-дагомейских войн многие французские солдаты колебались, прежде чем убить женщину. Такая недооценка врага приводила к многочисленным потерям во французской армии, а также воинственные девушки целенаправленно атаковали французских офицеров. Конечно, эта тема не была упущена парижскими журналистами, и с первых полос столичных газет не сходила карикатура, на которой темнокожая амазонка перегрызает зубами горло французскому офицеру.

Последняя дагомейская амазонка по имени Нави ушла из жизни в 1979 году в далекой деревушке в возрасте более ста лет.

Амазонки на ринге и в армии

Пройдя такой долгий и насыщенный путь развития, архетип женщины-воина наконец нашел свое логическое завершение в современных боях гладиаторов — MMА. Причем девушки-бойцы, этакие современные амазонки, часто радуют не только совершенством боевой техники, но и красотой форм, иногда даже совмещая, казалось бы, несовместимое — профессию бойца и модели. Отличный пример — Пейдж ВанЗант, прозванная «12 калибр». Она выступала в самом легком весе, называемом еще «мушиным весом» или «весом соломинки», в самой сильной лиге ММА мира — UFС. При этом успевала принять участие в шоу «Танцы со звездами», где смогла поразить зрителей своей грациозности.

Также во многих государствах мира девушки и женщины проходят службу в армии, а в Израиле, например, она является обязательной. Женщины-солдаты присутствуют в рядах не только медицинских, войск связи и каких-либо войск обслуживания и штабных подразделениях, но и во вполне боеспособных частях, даже в спецназе и десанте. А на волне всеобщей эмансипации только увеличивается количество дам в форме, которые постоянно стремятся доказать и себе, и мужчинам, что они никапли не уступают последним на военной ниве. Не останавливаясь на простой службе, женщины-военнослужащие достигают крупных постов в армии и даже становятся министрами обороны своих стран.

Феминизация оборонной сферы разных стран особенно проявила себя в Европе. Первопроходцем среди женщин-министров обороны стала финка Элизабет Рен, которая занимала этот пост с 1990 по 1995 года. Урсула фон дер Ляйен является действующим министром обороны Германии с 2013 года, причем она первая женщина (кстати, по профессии гинеколог и мать семерых детей) на упомянутой должности в этой стране. Также действующими министрами обороны своих стран являются итальянка Роберта Пинотти (с 2014 года) и испанка Мария Долорес де Коспедаль (с 2016 года). А вот в консервативной Японии, где военное дело практически всегда было уделом только мужчин, Томоми Инада только год занимала эту высокую должность, с августа 2016-го.

Однако, как с тревогой отмечают эксперты, мода на эмансипацию приводит к тому, что ключевые посты, от которых зависит армия государства, занимают женщины, которые не имеют должной подготовки. Например, среди вышеупомянутых дам нет ни одной профессиональной военной. Хотя это, пожалуй, уже тема для отдельного разговора.

Как и во времена Герардески Манутиус, профессия бойца становится все более популярной у женщин, и общество видит такое положение дел вполне приемлемым (к счастью, теперь без смертоубийства). Глядя вглубь веков и наблюдая за различными народами и эпохами, можно понять, что женщины много раз брали на себя долю солдата и бойца, борясь наравне с мужчинами, а потому архетип женщины-воина вполне естественный.

lsvsx

Всё совершенно иначе!

Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.

В южнорусских степях когда-то правили, женщины, пасли скот, охраняли стада, сражались за свои земли.

С тех пор все перемешалось на территории, позже обозначенной как Русь: языки, поверья, человеческие гены. Разберись теперь, в ком из нас, жителей современной России, течет кровь древних воительниц.

Может быть, как раз из этого источника русские женские характеры, о которых сказано:
«Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет»?

Здесь в самый раз вернуться к мифам, но уже не к греческим, а к нашим собственным. Можно ли среди жалких остатков когда-то старательно вымаранных дохристианских древнерусских мифов отыскать что-либо о племени женщин-воинов?

Оказывается, можно, и гораздо больше, чем у других народов.

Когда-то в Древней Руси был обычай, происхождение которого сокрыто в глубинах, вполне сопоставимых со временем сарматов и скифов.

Назывался он «полякование»: воин в одиночку выезжал в чисто поле, что тянулось до самого Черного моря, и искал в степи «поединщика» себе под стать. Пленных не брали, трофеев — тоже, а подтверждением победы были головы супротивников, выставленные на показ.

Наряду с «поляковщиками» в русских былинах очень часто упоминаются «поляницы», женщины-богатыри.

С поляницей Златогоркой бьется Илья Муромец, а через многие годы он встречается со своей «неузнанной» дочерью от этой Златогорки, поляница и жена Добрыни Никитича, с которой он знакомится тоже в бою, с поляницей бьется и на ней женится Дунай Иванович, а в одном из вариантов былины «Про Илью Муромца и Тугарина» поляница Савишна — жена Ильи Муромца, переодевшись в его богатырское платье, спасает Киев от Тугарина.

Здесь легко увидеть параллель в развитии сюжетов древнерусских былин и греческих мифов: герои-мужчины одолевают-таки воительниц в нелегком поединке, и те становятся женами победителей. Хотя нередко воительницы гибнут. Особенно преуспели в этом Геракл и Илья Муромец.
Рыцарского отношения к даме им явно не хватало.

Но обратимся к первоисточнику («Илья Муромец и дочь его» — былина):

. Едет поляница удалая,
Удалая поляничища великая,
Конь под нею как сильна гора,
Поляница на коне будто сена копна,
Она палицу булатную покидывает
Да под облако, под ходячее,
Одною рукой палицу подхватывает,
Как пером-то лебединым ею поигрывает.

У древних греков был свой идеал женской красоты, у наших предков — свой. Это вам не стройная амазонка с древнегреческой вазы или из современного фильма-фэнтези, это женщина серьезная.
Огорчает ее лишь то, что нет ей достойного соперника-поединщика:

— Коль Владимир князь стольно-киевский
Мне не даст да супротивника,
Из чиста поля да наездника,
Я приеду тогда во славный Киев-град,
Мужичков всех повырублю,
А все церкви на дым спущу,
Самому князю Владимиру я голову срублю.

Ни Алеша Попович, ни Добрыня Никитич связываться с поляницей не решились и Илье Муромцу не советовали, но тот не послушался и чуть было не лишился головы.

Одна из трактовок образа былинных поляниц принадлежит Д.М. Балашову.

«Поляницы преудалые русского эпоса,– замечает он, – чрезвычайно оригинальны.
Это – степные наездницы и вместе с тем, после сражения с героем,– жены богатырей. Допустить их корневое славянское происхождение едва ли возможно, этому противоречит факт упорной, постоянной борьбы с ними русских героев, хотя нарицательное имя этих наездниц – «поляницы» – славянское.

По-видимому, надо признать женщин-поляниц сарматскими конными воительницами, а наличие славянского названия их означает, что представление о поляницах утвердилось в эпическом творчестве до появления в русском языке тюркского слова «богатырь».

Когда же появилось слово «богатырь», название женщин-воительниц не изменилось, ибо из живого бытования они уже исчезли».

Международные параллели русским поляницам – греческие амазонки, обитавшие в Малой Азии, в предгорьях Кавказа и Меотиды (Азовского моря). Легенды об амазонках широко известны во всех частях света и являются либо порождением местной традиции, либо распространением греческой.

Русские женщины-воительницы, вероятнее всего, принадлежат древнейшей местной традиции.

Не удержишь в затворенной келье –
Мне туда, где за взмахом орла
Понеслась с соловьиною трелью
Из кленового лука стрела.
Мне туда, где звенит о шеломы
Быстрых сабель отточенный свет,
Где со смертью так близко знакомы,
Словно братствуют тысячи лет.
Где ветра на кургане забытом
Колыхнули соленый ковыль.
Мне туда, где звенит под копытом
Русских песен далекая быль.

Стихи А Белянин.

Дева-воительница, женщина-воин — архетипичный образ, вымышленный женский персонаж, зачастую королевской крови, которая обладает сильным характером и занимается типично «мужским» делом, обычно войной, (хотя порой и ремеслом). Антиподом ей является другой штамп — беспомощная дева в беде.

В древних легендах встречается мотив сватовства героя к подобной деве, которая соглашается на брак только под условием, что он превзойдет её в типично мужских боевых искусствах — причем она оказывается настолько сильной, что жених может победить её только хитростью.

Таким образом, подобные образы дев-воительниц — пережиток служительниц религиозного культа, магического обряда.

А И. М. Дьяконов «при сравнительном анализе «архаических мифов Востока и Запада», выделил среди женских мифологических персонажей две категории: «дев-воительниц» и «матрон»-«матерей/супруг»;
первая категория по его версии восходит к возрастной группе девушек, сопровождающих юношей в «мужском доме» (ганика у индоариев, гетеры у греков и т. п.), пользующихся половой свободой и связанных с боевыми дружинами.
Мифологические воплощения таких социальных групп индийские апсары, ирландские сестры Морриган и т. п. персонажи, уносящие убитых с поля боя».
По этой версии, образ дев-воительниц получается воспоминанием о реальных боевых подругах, сопровождавших воинов в походах.

Существует отдельное ответвление, которое стоит отметить, как характеризующее определенную стадию. Саги о девах-воительницах составляют отличительную особенность средневековой исландской литературы.
«Если в других литературных традициях эпизодически встречаются образы строптивых принцесс, укрощаемых женихами, то в исландской словесности возникает особая разновидность жанра рыцарской саги — рассказы о единовластных правительницах своих стран, вообще не желающих слышать о браке, ибо замужество грозит им ослаблением власти и утратой социального статуса. Они не только категорически отказывают женихам, но и подвергают их словесным и физическим унижениям. В рыцарских сагах для героинь таких рассказов существует специальное обозначение — meykongr „дева-правительница“, сами же они знаменательно именуют себя „королем“ (kongr), но не „королевой“ (dróttning)».

К этому моменту публика начала уставать от типичной героини — пассивной девы в беде, крепко связанной с мужчиной-защитником. Этот тип вышел из моды, и создатели нового образа нашли вдохновение в греческой мифологии.

Подобная героиня фигурирует в мирах героического фэнтези или в исторических романах на тему Средневековья — то есть в ситуациях, где очевидны её физические навыки.

Этот образ может эффективно использоваться и в произведениях о современном мире, например в фильмах в жанре girls with guns.

В отличие от других женских активных образов — роковая женщина или девчонка-сорванец, дева-воительница продолжает заниматься традиционно мужскими делами, причем без потери женственности. Кроме того, в масс-культуре совсем теряется идея средневековой куртуазной любви к подобной прекрасной принцессе.

Все же можно перечислить несколько примеров:

* китайская принцесса Пиньян (Princess Pingyang), которая собрала и возглавила собственную армию во время восстания. Позже её отец стал императором Гаоцзу.
* ионийская царица Артемизия Карийская, которая сопровождала Ксеркса в его походе и командовала в Саламинской битве пятью собственными судами. Хотя реальность её подвигов ставится историками под сомнение, тем не менее, считается, что именно она стала поводом к произнесению проигравшим Ксерксом фразы: «мои мужчины стали женщинами, а женщины — мужчинами».
* спартанка Архидамия, которая сражалась с Пирром во время осады Лакедемона во главе отряда своих соотечественниц.
* британская королева Боадицея
* мусульманская принцесса Амина (Amina)
* Этельфледа, дочь Альфреда Великого

* Жанна Д’Арк и её легенда представляет собой пример сплавления как реальных предпосылок, так и архетипических черт. Например, одна из версий ей приписывает королевское происхождение.
* Мандухай Мудрая, монгольская княжна, разгромившая в нескольких битвах подряд врагов своего малолетнего воспитанника и будущего мужа Даян-хана — племена ойратов.
* Надежда Дурова — кавалерист-девица. К моменту бегства в армию была замужней женщиной и имела сына, что обычно «исчезает» при беллетрезации её образа, возможно, в соответствии с архетипом.

* Афина (греч.), Минерва, Беллона (др.рим.)
* Инанна (шумер.)
* Анат (западносемит.)
* Аллат (древнеараб.)
* Иштар — один из эпитетов — «Воительница»
* Шавушка (шуррит.)
* Ардвисура Анахита (древнеиран.)
* Дурга (инд.)
* Морриган (ирл.)
* Ойя (йоруба)
* Скатах (кельтск.)
* Упэрэтат, супруга Вертрагны (иран.). Дева-воительница, была символом награды за храбрость, награды героям, отправляла души героев в рай. Ее изображали на коне

* валькирии (сканд.)
* фраваши — (иран.), мн.ч., мифическое олицетворение души, женского пола, реют в небесах, закованные в металлические доспехи, и поражают нечистую силу.
* Нация женщин-воительниц — амазонки.

* Горга (дочь Ойнея)
* Аталанта
* Гарпалика
* Камилла в «Энеиде»

* Chitrāngadā, одна из жён Арджуны («Махабхарата») командует армиями своего отца.
* Gordafarie («Шахнаме»)
* Дейрдра (ирл.)
* Королева Корделия, дочь короля Лира, водила армии в бой; королева Гвендолин, жена Локрина, победила его в битве и стала королевой (британский миф)
* Shieldmaid
* русские богатырки:
Степная королева-воительница Марья Моревна
Воительница-поленица Настасья — жена богатыря Дуная Ивановича.
Лата-горка, мать богатыря Сокольника от Ильи Муромца
* Женщина-богатырша Фатима Зат аль-Химме (араб. «Жизнеописание доблестной Фатимы и повествование о подвигах ее славных предков»)
* Сёстры-воительницы Чынг (вьетнам., Trưng Sisters)
* Кырк кыз («сорок девушек») — у каракалпаков девы-воительницы, героини одноимённого эпоса. Они живут на острове общиной, возглавляемые мудрой и справедливой девой Гулаим и спасают каракалпаков от нашествия калмыкского хана.
* Женщины-богатырки в якутских эпических мифах («Олонхо»), например, Дьырыбына Дьырылыатта
* Очы-Бала (алтайский эпос)
* Дочь Даргавсара (нартский эпос)

В литературе и живописи

Исследователи отмечают, что изображение девы-воительницы является сквозным сюжетом, и этот литературный и иконографический образ является распространенным в западной традиции, причем она может быть и меланхоличной, и агрессивной. В изобразительном искусстве и литературы он появился начиная с античности и до конца XIX века, особенный расцвет приходится на XVI век в литературе и XVII век в живописи

* Брюнхильда — валькирья, персонаж «Песни о нибелунгах», поклялась выйти замуж только за того, кто одолеет её в битве.
* в рыцарских романах:
Брадаманта — персонаж романов о Роланде
(«Освобождённый Иерусалим», Торквато Тассо):
+ Эрминия
+ Хлоринда — сарацинский воин, перед самой смертью принимающая христианство
+ Марфиза — царица Индии, поклялась не снимать доспеха, пока не одолеет трех могучих царей — Градасса, Агрикана и Карла Великого.
+ Гильдиппа, супруга Одоарда, вместе с которым они являются доблестными и неразлучными супругами-воителями
* в исландских сагах:
Флорентия — королева Индии, согласна выйти замуж только за того, кто пройдет испытания («Сага о Гиббоне»)
Мармория — королева Греции («Сага о Парталопе»)
Седентиана — героиня «Саги о Сигурде Молчаливом»
Розамунда — героиня «Лэ о Ланвале» («Песнь о Януале»)
Ингигерд — королева, героиня «Саги о Сигргарде Смелом»
Торнбьёрг — дочь шведского короля, героиня «Саги о Хрольве, сыне Гаутрека»
* Хуа Мулань — героиня китайской средневековой литературы

* Бельфебея и Бритомарта в «Королеве фей» Спенсера

* Женский персонаж поэмы Томмазо Гросси «Ломбардцы в первом крестовом походе» (XIX век) и одноименной лирической оперы Верди по ней.
* Опера Рихарда Вагнера «Валькирия».

Дева-воительница —>

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Дева-воительница, женщина-воин — архетипичный образ, вымышленный женский персонаж, зачастую королевской крови, которая обладает сильным характером и занимается типично «мужским» делом, обычно войной (хотя порой и ремеслом). Антиподом ей является другой штамп — беспомощная дева в беде.

Характеристика

По средневековой литературной традиции дева-воительница, лишаясь невинности, лишалась и своей воинской силы, становясь обычной женщиной. Тем не менее, это условие соблюдения девственности не обязательно встречается. Также не является обязательной принадлежность к королевскому роду, хотя в классических примерах выполняются оба требования. В древних легендах встречается мотив сватовства героя к подобной деве, которая соглашается на брак только под условием, что он превзойдёт её в типично мужских боевых искусствах — причём она оказывается настолько сильной, что жених может победить её только хитростью.

Общепринятых гипотез об истории сложения данного женского образа, его предпосылках и развитии нет. Существует несколько разных версий происхождения, а также и мнений о том, насколько значимой подобная концепция была вообще.

А И. М. Дьяконов при сравнительном анализе «архаических мифов Востока и Запада», выделил среди женских мифологических персонажей две категории: «дев-воительниц» и «матрон»-«матерей/супруг» [2] ; первая категория по его версии восходит к возрастной группе девушек, сопровождающих юношей в «мужском доме» (ганика у индоариев, гетеры у греков и т. п.), пользующихся половой свободой и связанных с боевыми дружинами. Мифологические воплощения таких социальных групп индийские апсары, ирландские сёстры Морриган и т. п. персонажи, уносящие убитых с поля боя [3] [4] . По этой версии, образ дев-воительниц получается воспоминанием о реальных боевых подругах, сопровождавших воинов в походах.

В мировой литературе (преимущественно европейской) прослеживается чёткая магистральная линия преемственности подобного сюжета. Амазонки древнегреческих мифов проникают в средневековый рыцарский роман, после чего архетип воскрешается уже в XX веке, когда общество требует нового женского образа.

Существует отдельное ответвление, которое стоит отметить, как характеризующее определённую стадию. Саги о девах-воительницах составляют отличительную особенность средневековой исландской литературы. «Если в других литературных традициях эпизодически встречаются образы строптивых принцесс, укрощаемых женихами, то в исландской словесности возникает особая разновидность жанра рыцарской саги — рассказы о единовластных правительницах своих стран, вообще не желающих слышать о браке, ибо замужество грозит им ослаблением власти и утратой социального статуса. Они не только категорически отказывают женихам, но и подвергают их словесным и физическим унижениям. В рыцарских сагах для героинь таких рассказов существует специальное обозначение — meykongr „дева-правительница“, сами же они знаменательно именуют себя „королём“ (kongr), но не „королевой“ (dróttning)» [5] .

Современность

Данный женский стереотип изображает выдающуюся и независимую женщину, которая стремится достигнуть своих целей и позиционируется как антипод типичным ролям, созданным в рамках традиционной патриархальной социальной модели. Подобная героиня фигурирует в мирах героического фэнтези или в исторических романах на тему Средневековья — то есть в ситуациях, где очевидны её физические навыки. Этот образ может эффективно использоваться и в произведениях о современном мире, например в фильмах в жанре Girls with guns. В отличие от других женских активных образов — роковая женщина или девчонка-сорванец, дева-воительница продолжает заниматься традиционно мужскими делами, причём без потери женственности [8] . Кроме того, в масс-культуре совсем теряется идея средневековой куртуазной любви к подобной прекрасной принцессе.

Персоны: воительницы Средних веков

Конечно рыцарю, да и не только рыцарю, а вообще любому мужчине полагается защищать женщин, но история знавала таких дам, которые неплохо справлялись с эти делом сами.

Сначала пример ранний. Пример не одной девы, а многих.

В такой стране, как Дания имел место интересный обычай, согласно которому свободная незамужняя женщина могла вооружиться и стать skjaldmo — «девой со щитом».

Датский летописец Саксон Грамматик в своей хронике «Деяния данов» разобрал древние саги, где собственно и упоминал, что в битве при Бравеллире в середине 8 века на стороне датчан сражалось где-то три сотни «дев со щитом».

Древнеисландская «Сага о Хервёре» рассказывает историю девушки, одевавшейся, как мужчина, и сражавшейся под мужским именем Хервард.

Прошло время. Викинги стали историей.
Крестовая идея, двигавшая походами западного воинства на Восток , не обошла и женщин…

12 век. Воительницы Святой Земли

Нет, речь идёт не о тех женщинах, которые сопровождали воинские части, делали лагерь более комфортным местом, готовили и ухаживали за больными. Речь о тех, кто прибыл в Святую Землю чтобы воевать во славу Бога и получить пропуск к ангельским хорам небес.

Кем были эти дамы, что предпочли покинуть дом и отправится в опасный поход? Кто они, сражавшиеся в кольчугах и шлемах не менее достойно, чем храбрые мужи?

Ответов на сей вопрос нет, ибо не сохранилось сведений о них. Но кое-что мы все-таки знаем по скудным упоминаниям восточных летописцев.

Слово Имад ад Дину, биографу легендарного предводителя сарацин Саладина.

После того, как битва закончилась, рассказал он, сарацины вяли пленников и были изумлены, когда воины оказывались воительницами. В сражении они вели себя как рыцари и несмотря на свой слабый пол проявляли поистине мужскую выносливость.

Судьба этих женщин не известна, однако Имам ад Дин сообщает, что некоторые из них были проданы в рабство пожилым женщинам.

Еще один арабский хронист Беха ад Дин отмечает храбрость франкских женщин во время осады Акры – второго по значению города Святой земли во времена Крестовых походов.

Во время сражения мусульманские бойцы видели женщину , одетую в зеленый плащ. Она стреляла в них из лука и многих убила, прежде чем сама сложила голову под напором сарацин.

Когда воины принесли Саладину ее лук, он был глубоко впечатлен храбростью и упорством погибшей франкской женщины.

13 век. Хозяйка замка Линкольн.

Все знают кто такой шериф? Ага, шериф в Средневековой Англии был главным должностным лицом, выполнявшим административные и судебные обязанности. Объём работы шерифов был весьма и весьма, так что должность их была не из лёгких.

Часто случалось так, что шериф имел крупные земельные участки прямо по месту своей службы.

Самый популярный шериф — это конечно шериф Ноттингемский, прославившийся долгим противостоянием банде головорезов из Шервудского леса. Но речь сейчас не о нём. Принято считать, что шерифские обязанности должен исполнять мужчина. Ан нет! И тут есть исключение.

Шёл 1216 год- время смут и нестабильности. И именно в то неспокойное время шерифом Линкольншира стала Никола де ла Хайе.

О ней расскажу по порядку.

Никола была дочерью барона де ла Хайе, имевшего земли в Нормандии и Линкольшире, наследственного смотрителя замка Линкольн. Родилась она где-то между 1150 и 1156 годами, точности нет, ибо родители были разочарованы и не потрудились записать дату рождения дочери. Какая разница, не сын и не наследник ведь!

Но братьев у Николы так и не появилось, поэтому, когда в 1169 помер её отец, она оказалась наследницей имений и наследственным кастеляном Линкольнского замка. Уже будучи вдовой она предотвратила поползновения французских захватчиков на город, сумев договориться с ними.

Позже король Иоанн посетил Линкольн.
Никола, как говорят, подошла к нему и предложил ему ключи от замка, объясняя, что она уже слишком стара для таких нагрузок. Но король ключи не принял.

И незадолго пред кончиной король Иоанн назначил ее на шерифскую должность. Назначение женщины было случаем беспрецедентным и свидетельствовало о крайне высоком отношении короля к своей преданной стороннице.

Но звёздный час Николы был ещё впереди.

Эта пожилая, но решительная леди командовала замком Линкольн в 1217 году. В тот год восставшие английские бароны и Луи, сын французского короля Филиппа, осадили замок. Никола де ла Хайе защитила от них город, сдержав несколько атак восставших.

В Dunstable annals Николу называют «благородная женщина, которая поступала мужественно».

14 век. «Ее первая любовь — к оружию…»

Девушка по имени Мария жила в Италии, в середине 14 века. О ней совсем мало данных.

Все что мы знаем о ней – знаем благодаря поэту Франческо Петрарке, описавшему свою встречу с ней в письме к кардиналу Джованни Колонна 23 ноября 1343.

Петрарка говорит, что был поражен, когда шедший ему навстречу воин оказался женщиной, почти неузнаваемой в своей броне . Видимо, девушка была достаточно рослой и физически развитой.

«Из всего, что мы видели в тот день, — пишет Петрарка, — замечательнее всего была сильная женщина из города Поццуоли, крепкая телом и душой. Ее зовут Мария, и, хотя она постоянно находится среди людей, обычно солдат, люди говорят, что она никогда не позорила свое целомудрие.

Ее первая любовь — к оружию, ее душа бросает вызов смерти.

Иногда в одиночестве, но чаще с несколькими спутниками, она совершала налеты на врага, и всегда, вплоть до настоящего времени, победоносно.

Воительница эта нападает агрессивно и умело фехтует. Она с невероятным терпением переносит голод, жажду, холод, жару, недостаток сна, усталость.

Она проводит ночи под открытым небом, спит на земле, используя щит в качестве подушки».

14 век. Упорство Черной Агнесс.

В Средние века быть аристократкой значило быть готовой к обороне своего замка – разумеется, если рядом нету сильного мужского плеча. Конечно в подобной ситуации выбора особо и нет: либо сидеть, кляня злую судьбу, ожидая бесчестья (или даже смерти), либо же собраться с духом и встать на защиту.

Мы это уже видели на примере Николы де ла Хайе, теперь еще один пример.

Черная Агнесс, известная в высшем обществе как леди Агнесс Рэндольф, так же жила в 14-м веке, но только в Шотландии. Она была женой Патрика, четвертого графа Данбара и второго графа Марша. Вся их семья была верным сторонником Роберта Брюса в войнах за независимость от Англии.

Но запомнилась эта женщина позднее, когда её муж вёл сражения где-то на севере. Воспользовавшись его отсутствием, Данбарский замок осадили англичане под предводительством графа Солсбери.

Осада длилась несколько месяцев. Войска англичан разбили под стенами замка лагерь, время от времени обстреливая стены камнями из своих осадных машин .

Замок, обороной которого руководила Агнесс, не сдавался.

Презрев опасность, она часто появлялась на крепостной стене. Штурмы, повторявшиеся время от времени, заканчивались ничем, а зубцы стен и амбразуры каждый раз вычищались от следов сражений, чтобы показать презрение Агнесс к атакующим.

После почти пяти месяцев Солсбери был вынужден снять свою бесплодную осаду замка Данбар.

Один из самых первых авторов исторических романов, сэр Вальтер Скотт, прямо сказал, что никто не сможет стереть Черную Агнесс из летописи шотландских героев.

15 век. Воительница с топором.

Приведу один, но зато довольно яркий пример. Жанна Лэнь, которая вошла в историю как Жанна Ашетт. Ашетт, а вернее, «Hachette», это секира в переводе с французского.

Она жила во Франции, в городке Бове. А славу принёс ей воистину геройский поступок, совершенный ею при обороне родного города от войск герцога Бургундии Карла Смелого.

27 июня 1472 года бургундская армия внушительных размеров захватила предместье Бове и атаковала сам город.

За стенами Бове было лишь три сотни человек гарнизона, во главе с Луи де Баланьи. Им и предстояло противостоять штурму. Штурм был в разгаре. В какой-то момент одному из бургундцев удалось забраться на гребень крепостной стены и установить там штандарт.

Бургундцы взликовали. Но некая девушка подскочила к их герою, сжимая в руках топор, и… Есть ещё одна версия произошедшего, где она отсекла руки злосчастному знаменосцу. Затем Жанна Лэнь сорвала штандарт со стены и отшвырнула его в крепостной ров.

Памятник Жанне «Секире» в спасенном ею городе

Этот поступок хрупкой девушки словно добавил сил защитникам Бове, подняв их боевой дух. К оставшимся в живых мужчинам присоединились и женщины…

Гарнизону Бове удалось отбиться и продержаться 25 дней до прибытия подкрепления. Воинство Карла Смелого так и не взяло город.

В награду за мужество и решительность, проявленные горожанами во время осады, король Людовик XI снизил жителям налоги, а кроме того, положил начало славной традиции – он ввел ежегодную благодарственную процессию, возглавляемую женщинами.

К главной героине этого события — Жанне прочно прилепилось прозвище «Секира» (Hachette). Помимо звучного прозвища она была ещё вознаграждена неплохими деньгами, так же она и её потомки навсегда и навечно получили особождение от налогов.

В тот год Жанне было всего шестнадцать лет.

На том и закругляюсь. Совсем немного имён и фактов дошло до дней сегодняшних, но на страницах истории женщины всегда играли далеко не второстепенные роли.

Литература

Саксон Грамматик «Деяния данов»
Сага о Хервёре
Франческо Петрарка, письмо к кардиналу Джованни Колонна 23 ноября 1343
Грехем МакЛеннан «Женщины-крестоносцы»

Martin Vickers, Panoramas, Brian и из социальной сети «ВКонтакте»

Читайте далее:

Какую богиню называли воительница

Кора богиня в греческой мифологии

Кто такая кассандра в древней греции

Древнегреческие имена женские красивые

Греческие имена для девочек современные и редкие

Воительница из мифов